Красный рыцарь - Страница 263

263

Добрался до второго холма, где их застало сегодняшнее утро и где огромный демон отдавал им приказы. Рогатых и след простыл. Чтоб им сквозь землю провалиться. Если ты вольный человек, никогда не водись с толстосумами.

Река была уже близко.

У подножия холма Билл заметил трех рыцарей в красных сюрко, поднимавшихся наверх. Большинство воинов спешились и шли пешком. Шквал стрел подсказал ему, что его парни все еще сражаются. Против королевских гвардейцев. Будь он проклят, если даст погибнуть еще хотя бы одному повстанцу.

Билл сменил направление и по диагонали стремглав помчался по склону. Он оказался за спиной Нэта Тайлера, как раз когда тот выпускал очередную стрелу.

— Живее, Нэт! К лодкам!

От неожиданности Тайлер дернулся, словно ужаленный, но тут же взял себя в руки и просигналил в рог. Они услышали ответный сигнал, означавший, что приказ принят.

— За мной! — позвал Билл и побежал вверх по холму, настолько быстро, насколько позволяли ноги.

Бежавшие следом повстанцы выпустили еще по одной стреле и, подчиняясь сигналу «спасайся, кто может», помчались за Биллом.

Так они неслись, пока Редмид не заметил трех своих ребят, наступавших со щитами и мечами на рыцаря. Повстанец натянул тетиву, и тут из–за деревьев появился еще латник. Он пересек гребень холма и поднял забрало…

По такой мишени грех не попасть.

Готор Веней взбежал на вершину холма, подгоняемый собственной гордостью. Он был королевским гвардейцем и впервые в жизни участвовал в настоящем бою. Красное сюрко просто кричало о том, кому он присягнул на верность. Все без исключения повстанцы были его личными врагами, и молодой мужчина без тени жалости преследовал их. Догнав первого, рыцарь рубанул сзади: удар вышел неточным, неуклюжим, но лезвие меча все же рассекло выбранной жертве шею, и противник тяжело рухнул на землю. Кровь фонтаном брызнула из раны, а Веней, на ходу выдернув клинок из трупа, продолжил погоню.

Следующий, кого он догнал, упал на колени, взмолившись о пощаде. Пареньку было около четырнадцати. Готор замешкался, но гвардеец постарше снес повстанцу голову.

— Сорную траву вон с поля, — назидательно произнес он и продолжил погоню.

Отринув любое проявление жалости, Готор стал поступать точно так же.

В доспехах бегать непросто. А нестись в гору в мягкой обуви, к которой цепляется весенняя поросль, и того тяжелее. Воздуха не хватало, все больше повстанцев объединялись в единый крупный отряд, поливая гвардейцев стрелами, и задыхавшемуся Венею постоянно приходилось бороться с нестерпимым желанием открыть забрало.

Он мчался вперед, оставив далеко позади своих товарищей, как вдруг заметил проблески света между деревьями, свидетельствовавшие о том, что вершина близка. Справа послышался крик, и Веней повернулся посмотреть, что происходит. Раздался звон стали о сталь. Глянул назад, вперед — лязг приближался, но из–за опущенного забрала толком ничего не было видно. Краем глаза он уловил движение впереди, присмотрелся, пробежал еще несколько шагов, остановился и осмотрелся вновь.

Чей–то голос прокричал: «Спасайся, кто может!»

Гвардеец тяжело дышал, словно загнанная лошадь. Было страшно от того, что он ненароком оставил своих так далеко позади. Готор Веней поднял забрало, повернул голову…

И умер.

НЕДАЛЕКО ОТ КРЕПОСТИ ЛИССЕН КАРАК — БИЛЛ РЕДМИД

Вогнав стрелу в лицо рыцаря, Билл наложил на тетиву следующую. От удачного выстрела ему полегчало, однако двое его людей расстались с жизнью. В отличие от самого Редмида, они не понимали, что ближний бой против королевских гвардейцев равносилен самоубийству.

Повстанцы пересекли вершину холма и спускались к лодкам. Несколько рыцарей попытались преградить им путь, но их попросту оббежали. Уставший человек без доспехов всегда проворнее уставшего человека в оных.

Билл увидел графа Приграничья, при желании до него можно было дотянуться рукой. Редмид посетовал на судьбу за то, что его заклятый враг так близко, а убить его нет возможности.

Проскочив мимо, он добрался до края крутого уступа, за которым раскинулось поле. До недавнего времени этот клочок земли обрабатывали. Слева из гущи деревьев показался Нэт Тайлер и еще дюжина повстанцев — жалкие остатки многочисленного отряда, которым они были всего три недели тому назад. Но даже этого достаточно, чтобы попытаться еще раз.

Вверх через последний холм, и — вот они, лодки. Пятьдесят легких, сделанных из коры суденышек. Чтобы тайно перевезти всех людей на эту сторону позапрошлой ночью им потребовалось три ходки, а сейчас…

А сейчас и одной хватит с избытком.

Билл бросил лук на дно лодки, столкнул ее в воду, забрался внутрь, заняв место у носа. Помогая себе веслом, он отчалил от берега, затем остановил и удерживал посудину на одном месте, не позволяя течению унести себя в сторону, пока к нему не присоединился светловолосый юноша в заляпанной грязью белой одежде. Он тоже бросил лук на дно и, неуклюже перевалившись через борт, сел на корме. Суденышко едва не перевернулось, но течение все же успело отнести его подальше.

За ними отчалило еще лодок двадцать — более опытным лодочникам удалось отплыть от берега, участь остальных — погибнуть от рук подоспевших королевских гвардейцев.

Замыкавшие повстанцы просто попрыгали в воду бросив вещи, луки и колчаны с бесценными стрелами. Но нашлись и те, кто в общей суматохе не потерял головы: они взяли на буксир оставшиеся лодки, вытянув их из грязи, и в надежде, что быстрое течение защитит их от преследования, выловили плывущих из воды.

263